Примерное время на чтение статьи: 3 минуты

Намеревался пробовать свои силы на Нерюнгринской ГРЭС, но до начала её строительства предстояли ещё годы. Угольный Нерюнгри начал строиться раньше, и до моего приезда посёлок был уже преобразован в город. А строительство развивалось стремительно.

Мы давно уже привыкли видеть город симпатягой, но ведь было же и такое время, когда не было ни одного дома, даже деревянного, не говоря о каменных. От Транссиба, от Невера, железнодорожная станция которого именовалась величественно Большой Невер, автобус ходил не каждый день и был переполнен желающими ехать в Якутию, по большей части на золотоносные прииски. На разбитой автодороге до Якутска, у будущего посёлка Серебряный Бор стояла будочка диспетчеров и снабженцев. Автобус Большой Невер — Алдан прибывал поздно к ночи, мигал огоньками и катил дальше, оставляя тебя перед лесным домиком, где ты мог маленько покемарить до рассвета, если приезжих сюда с тобой было немного. А утречком с небольшим чемоданчиком топай с десяток километров до посёлка Нерюнгри, который потом станут называть старым городом.

Угольные пласты открыли, конечно, геологи. Справа от дороги на угольный разрез размещалась геологоразведочная партия. Потом, когда стали исчезать щитовые дома старого города, исчезла и база геологов. Меня всегда удивляла скромность этих непревзойдённых тружеников геологов. Они всегда ходили первыми и открывали нам несметные богатства. Японцы проявляли не скрываемый интерес к новому месторождению коксующегося угля. Помогали геологам с проходкой по мощному угольному пласту горняки треста Якутуголь — это мои донецкие земляки, только я раньше и не догадывался, что судьба сведёт с земляками. Геологи вели полевые работы, бурили скважины, делали пробы угля с поля, рисовали карты, проводили камеральную обработку результатов и готовили тома для защиты отчётов, подтверждающих — есть большой уголь! Потом геологи всегда незаметно уходят со своего «поля боя». А в годы нестабильности в нашей стране они вообще до обидного незаметно испарились из Нерюнгри, подарив мне совершенно бесплатно инструкции по методам определения состава углей — которые очень мне пригодились в дальнейшем, когда я всерьёз занялся наладкой процессов горения в котлах, при слоевом и камерном сжигании углей.

Строительство нового города начиналось со строительства двухэтажных брусовых домов. Вероятно, судя по названию, первой должна была отстроиться улица Пионерная. Но возводить первые дома стали на улице Комсомольской. Там, где был установлен памятник первостроителям. Через улицу в лесочке была построена гостиница для американских специалистов. За третьей котельной в жилом доме разместили японских специалистов. Обслуживал дома иностранцев наш сантехник Федотович. Пусть он не всегда блистал знаниями в области нового сантехнического оборудования, зато был самым преданным и надёжным, ветеран войны и балагур Федотович. Мне втихаря он мог и рассказать немножко про регулярные крепкие выпивки американцев в выходные дни или про демонстративно выставленные на столиках бутылки сакэ у японцев. Но мне можно было рассказывать, потому что был начальником и слухи не распространял вообще. Я, когда увидел могилу Федотовича на новом нерюнгринском кладбище, был очень опечален, все, к сожалению, уходят в мир иной, даже казалось бы совсем безгрешные люди.

Только новый город с первыми домами на Комсомольской был не в самом начале моей трудовой деятельности в Нерюнгри. Сначала меня взяли на работу в котельной старого города. Эксплуатировало жилищно-коммунальное хозяйство Предприятие электрических и тепловых сетей комбината Якутуглестрой. Вы, ехавшие на строительство и эксплуатацию Нерюнгринской ГРЭС, может быть и не согласились бы на несколько лет застрять в самом обвиняемом во всех всевозможных хозяйственно-бытовых грехах предприятии строящего город комбината. Кто-то уже уголь добывает доблестно и грузит в вагоны для Японии. Кто-то ударными темпами за ордена и медали возводит прекрасный город. А кому-то досталось принимать от героев-строителей сети и квартиры, которые строит твой же начальник Якутуглестрой — и попробуй возразить против недоделок и сорвать план сдачи объектов в эксплуатацию. Вы бы согласились на такие зависимые от всех — от строителей и от жильцов — условия? Мало кто соглашался, но мы были из тех самых согласных, которые собственно и вытаскивали трудную бытовуху жизни первостроителей на своих плечах.

Вырубался свет на линии и город тонул во мраке, а мы шли по темноте на таёжную сопку по пояс в снегу и включали на высоком столбе рубильник в сторону города. Не хватало тепла, и в домах целой ветки по улице Южно-Якутской замерзало отопление, а мы встречали Новый год, днём и ночью меняя размёрзшиеся батареи. Кто прошёл подобную школу мужества и выносливости, тот выдюжит и не такое. Мы упирались и чертыхались, но делали своё дело — и город, видите какой красавец, стоит, как будто стоял вечно.